Эти врачи заслужили, чтобы к ним прислушивались

В последние дни ситуация в областной клинической больнице заметно накалилась. О проблемах, с которыми до определенного момента врачи готовы были почти мириться, стали говорить больше. Коронавирус, помноженный на полное безразличие чиновников, привели к том, что коллектив областной клинической больницы уже всерьез готов объявить «итальянскую забастовку». Чем именно недовольны медработники и в чем источник их недовольства, мы решили обсудить с врачом, который не один десяток лет проработал в ОКБ и которого значительная часть работающих здесь врачей считают своим личным учителем.

Геннадий Троянов - врач-хирург высшей категории, стаж работы которого составляет 47 лет. 29 из них он занимал пост заместителя главного врача ОКБ по хирургии. Кандидат медицинских наук, заслуженный врач РФ, он с мая прошлого года находится на пенсии, но до сих пор к нему со своими проблемами обращаются бывшие коллеги

- Для всех сегодняшняя ситуация с коронавирусом - неординарная, совершенно необычная и нестандартная, и для меня тоже. Хотя я и сижу в изоляции, но в курсе всех событий, которые происходят вокруг. И молчать сегодня практически невозможно, поскольку для меня эта больница – родной дом, и мне очень больно и обидно за тех людей, которые там работают. Мне жалко, что на них свалилась такая беда. Она свалилась на всех, но они находятся в особом положении. Сегодня они оказались тем самым буфером между этой заразой и пациентом, и отсюда все их беды. Почему то, что произошло легло на благоприятную для этой заразы почву?

- Понимать ли это так, что победить коронавирус малой кровью в нашем регионе было невозможно?

- Я хочу сказать несколько слов об общем уровне здравоохранения на тот момент, когда все это случилось. Всем прекрасно понятно, и об этом много говорят, ни для кого не открою Америку, что у нас многие нацпроекты не пошли. Действительно, со стороны высшего руководства страны было много инициатив, много благих намерений, однако все это закончилось тем, чем закончилось для здравоохранения. Вы прекрасно знаете все эти реформы, которые проходили в последние годы, какие реорганизации и оптимизации были, здесь и сокращение коечного фонда сокращение штатов, изменение требований к врачам, изменение потоков пациентов, ну и так далее. Вот к сожалению все это сыграло не очень хорошую роль, что особенно заметно стало в последние месяцы. Коронавирус только подсветил уже и без того кричащие о себе проблемы. Вряд ли кто-то будет всерьез отрицать, что реформа закончилась неудачей и состояние нашего здравоохранения за последние 10-12 лет заметно ухудшилось. Просела материальная база, значительные изменения в отрицательную сторону происходили и в Курской области: закрывающиеся ФАПы, уменьшение мощностей центральных районных больниц, сокращение коечного фонда в ряде медучреждений, отток населения из села в город, - все это привело к тому, что в районах образовался дефицит врачей. В некоторых из них одно время не было даже хирургов, анестезиологов, работать было некому. Если раньше районы брали на себя очень большую массу больных, то после всех этих реформ пошел обратный отток. Больные стали в большей степени поступать в курские больницы, а многопрофильное и мощное учреждение из них только одно — это областная клиническая больница. Именно на нас нагрузка выросла в разы. Мы по сути выполняли роль бутылочного горлышка, фильтра, через который все больные региона и проходили. Если взять статистику за 10-15 последних лет, что я там работал, у нас постоянно наращивались показатели: и количественные, и качественные, кстати говоря, тоже. Несмотря на то, что катастрофически недоставало финансирования, ситуация у нас не ухудшалась вроде бы. И высокие технологии развивались, и специализированная помощь, показатели были достаточно хорошие, на уровне лучших в Центрально Федеральном округе, но было понятно, что долго такое положение вещей сохраняться не сможет.

Финансового стимулирования больнице остро не хватало. Поступление оборудования в рамках модернизации, было все больше одноразовыми акциями, а между тем медицина не может стоять на месте, она требует, требует и требует постоянных средств. Да, в 2019 году мы получили ангиографические комплексы и компьютерный томограф, но это оборудование не позволяло закрыть все «бреши». Для понимания ситуации приведу некоторые цифры, которые красноречиво говорят о том, что лечебные учреждения у нас обеспечиваются совершенно недостаточно. Амортизация больничного уровня составляла и в прошлом году, и в этом примерно также, 86%. Что это значит? Это значит, что 86% оборудования у нас работало более пяти лет, и состояние его, в следствии жесткой эксплуатации, уже было, что называется, изношенное и разношенное.

- Геннадий Владимирович, реально ли было обновлять его за счет собственных средств больницы?

- Приведу пример такой. Консолидированный бюджет курской областной клинической больницы за последние три-четыре года находился примерно на одном уровне: 1,2-1,4 миллиарда рублей. Что это? Это все: и зарплаты врачей, которая составляет более 60% от этой суммы, и медикаменты, и лечение больных, коммунальные услуги и все виды плат. Все это оплачивается через фонд обязательного медицинского страхования, небольшая часть средств поступает за счет оказания платных услуг, а также бюджета. При этом новое оборудование стоит иногда десятки миллионов рублей. Можно ли на эти деньги, что мы зарабатывали, жить? Можно. Но вряд ли хорошо. Бюджет здравоохранения РФ составлял и составляет в настоящее время порядка пяти процентов от ВВП в денежном выражении, а это рублевая валюта. Поэтому, если сравнивать с развитыми странами, где это долларовое выражение, с большой натяжкой можно говорить, что у нас финансирование отрасли позволяет содержать ее на должном уровне. Эти деньги оседают в основном в крупных центрах. До нас они практически не доходили. Это одно обстоятельство. Другое, также хорошо вам известное, - значительный отток специалистов из профессии во всевозможные рокеры-брокеры, менеджеры и так далее. Престижность медицинской профессии в последние годы падала и падала. Отрицательный имидж врача создавался в том числе и в средствах масмедиа.

- Но смена региональной власти никак не отразилась на происходящем?

- Действительно, мы ждали перемен. Сменилась администрация, в том числе комитет здравоохранения, пришли новые руководители, молодые, не имеющие, наверное, достаточного опыта практической работы и как организаторы областного здравоохранения, и как организаторы в достаточно крупных лечебных учреждениях. Все минусы переходного периода, когда приходит новое руководство, возможно, и удалось бы утрясти, но именно на этот период и пришлась вся эта эпидемия. Может, отдельные негативные моменты и объяснимы сочетанием этих факторов, особо удивляться поэтому тому, что некоторые отрицательные показатели у нас хуже, чем в других регионах. Но поговорить хочу не об этом. А о своих коллегах: были ли они подготовлены к этой эпидемии? Нет. К ней никто не был подготовлен. И дело даже не в отсутствии средств индивидуальной защиты, их везде не хватало, но, к сожалению, у нас не было и запаса, который бы компенсировал отсутствие этих самых СИЗ.

Что происходило с областной клинической больницей в последнее время? Пришел новый главный врач. Мы его не знали совершенно. Молодой, совершенно без опыта клинической работы, человек, который никогда не работал в крупных лечебных учреждениях. Но ведь по человеку нельзя судить только по одному-двум листочкам в биографии, судить надо по его работе, тому, как именно он себя показывает на деле. Да, молодой, но Чухраев стал в 28 лет главным врачом, и где сейчас он? Поэтому делать выводы на основании нескольких недель работы, было бы глупо. Да, биография его ставила вопросы: у человека два диплома «лучший по профессии», полученных в негосударственных частных организациях. Работа в медсанчасти «Пентагона», в частном предприятии, а где работа в клинике? Были к нему вопросы и как к эксперту, но тут на этом фоне свалилась эпидемия, которая прекрасно показала лицо главврача.

Первой ласточкой была грубейшая ошибка, когда в нарушение уже существовавших правил маршрутизации в больницу была госпитализирована известная вам пациентка, по настоянию одного из сотрудников администрации, у которой оказался Covid-19. Это привело к тому, что уже на первом этапе, когда неукоснительно, вроде бы, выполнялись все требования Роспотребнадзора, пришлось изолировать 86 человек, контактировавших с этой пациенткой, пролежавшей более двух суток в больнице. Это общеизвестный факт. И произошло это от того, видимо, что не было именно клинического опыта ни у заместителя губернатора, ни у главного врача. Потому что люди, длительно работающие в клинике, прекрасно понимают, что такое особо опасная инфекция, как поступать с такими пациентами, знают, что они должны находиться в изоляции. Раньше подозрительных, как правило, вообще карантинизировали и не допускали в областную больницу, здесь этого не было сделано. Как итог, пришлось выводить в двухнедельный карантин сразу 86 человек. Преимущественно это были сотрудники отделения реанимации и интенсивной терапии. Это сразу же было большим ударом по больнице (выбыло 86 специалистов, которым продолжали платить заработную плату)...

Дальше больше. Я вам назову цифры. У нас так совпало, что за этот период через больницу прошло более ста пациентов с подтвержденной коронавирусной инфекцией, и на настоящий момент 125 сотрудников больницы оказались с подтвержденным Covid-19. Это очень много. Не забывайте, что это не просто инфекция, но и вирус с крайне высокими показателями летальности. Вам известны цифры показатели на сегодняшний день? Если говорить по Российской Федерации - 250 медицинских работников погибло, это не только врачи, но и медсестры, санитарки. Это кстати говоря в 16 раз больше, нежели в шести ведущих странах мира с аналогичным масштабами эпидемии. Колоссальная цифра смертности. Она как раз и была обусловлена тем, что медицинские работники попали сразу в это пекло, не имея должных средств защиты. Это главная беда, которая не ликвидировалась достаточно долго. Здесь много причин можно привести и административные промахи, и отсутствие на складах средств защиты, и ФЗ-44 по госзакупкам, когда достаточно большой промежуток времени должен пройти, чтобы торги состоялись, если, конечно, это не форсмажорные обстоятельства, но то, что обстоятельства в данный момент можно охарактеризовать как «непреодолимой силы», это не так просто доказать и провести, опять же на это деньги нужны. То есть отсутствие средств защиты — это реальный факт. Их не было практически. Их выдавали в неположенные сроки, и стирали, и мыли, и костюмов не было... Форменная нехватка всех этих средств стала причиной того, что в первую очередь страдали сотрудники. 250 человек по России погибли. Если брать Курскую область, то это пять летальных исходов в регионе среди медперсонала известных мне, в том числе три — по областной клинической больнице.

- Не по каждому из них ставят причиной смерти коронавирус, говорят больше о том, что он усугубил текущее заболевание...

- Вот спорный случай с нейрохирургом Серебряковым. На мой взгляд здесь произошла ошибка. В чем она заключается? В недооценке данных анамнеза, клинических проявлений. Мне непонятно, почему так произошло, почему ему не выполнялось тестирование при вскрытии и исследование на коронавирус. Более недели он температурил, у него были признаки общие, недомогание, вялость, был кашель. А тем не менее вскрывали его со всеми предосторожностями, выставлен диагноз гипертрофической кардиомиопатии. По-видимому, отсутствие пневмонии послужило основанием тому, что исследование на Covid-19 не было выполнено. Хотя это системное заболевание, с поражением мельчайших сосудов (васкулит), с тромбообразованием. Где вирус будет локализоваться, какой орган окажется мишенью — это неизвестно. А это могут быть и почки, и мозг, и легкие, и сердце. Учитывая политическую обстановку, вот эту напряженность, конечно, я бы на месте руководства распорядился бы, даже если показаний не было, а у него они были, поскольку был контакт с заболевшим коронавирусом, взять тест на Covid-19, провести полное обследование. Этого сделано не было... Мы всегда пожинаем последствия. У нас всегда было у русских так, что осознаем серьезность происходящего, что называется «вдогонку». Кстати, еще один наш бывший сотрудник Юрий Петрович Селезнев, Царствие ему небесное, тоже умер от этой заразы. Он раньше работал у нас, потом переехал в Подмосковье, работал в хирургическом отделении... Это и беспокоит, что очень большие заболеваемость и смертность среди медицинских работников. Они уже устали. Им тяжело всем. Они морально истощены. Поэтому я и выступаю сегодня с одной целью, чтобы только их защитить.

- Геннадий Владимирович, сегодня очень много жалоб со стороны работников областной больницы? Причина ведь не только в выросших рисках?

- Я прежде всего ориентируюсь на то, что мне говорят люди, сотрудники больницы. У меня очень много среди них друзей, близких мне людей. Мне 70 лет, все они пришли работать уже при мне. Если говорить о старейших работниках здравоохранения области, то я нахожусь в первой пятерке, среди еще живых... Поэтому, наверное, имею право говорить и рассуждать о том, что происходит.

Какие задачи ставятся и как они решаются. Хотел бы об этом коротко сказать. Прежде всего люди жалуются на общий климат, на очень тяжелую атмосферу в больнице. Распался тот коллектив, который был, почему это произошло? Все причины, если честно, трудно перечислить. В первую очередь говорят о том, что в больнице стало хуже, она стала хиреть, утратила свое знамя или, во всяком случае, заметно приопустила его. И объясняют это в первую очередь ошибками, которые были допущены. О той, что привела к карантину мы уже говорили, ладно, нарушение принципов маршрутизации — явное, оно прослеживается, но это дело комиссии разбираться в чем именно оно заключается. Сейчас же в областной больнице все вроде делается, но непоследовательно, несмело. Ощущение такое, что у главного врача присутствует какая-то растерянность, передающаяся исполнителям, в сложившейся нестандартной ситуации. Дальше... Стимулирующие выплаты. Легко заявлять сейчас, что «я же говорил», но вообще-то сразу после выступления президента было непонятно: кто их получит, кому они будут полагаться? Дальше было дело всех министерств, создавать комиссии, давать поручения людям, которые разрабатывали методические указания, но в итоге получилось, что постановления правительства противоречили друг другу, оказались невнятными и не объяснили толком, как должны распределяться деньги, на основании чего. Было с самого начала понятно, что раз разъяснений нет — появятся вопросы. Чем это закончилось — вы знаете: скандалом и тем, что президент должен был стукнуть по столу, после чего сразу последовали разъяснения. Это все — пример российского мракобесия, это чинопочитание, как бы не сделать лишнего, не высунуться, чтобы у меня было не хуже других. И тут важна роль главных врачей.

Я всегда говорил, что у Кожухова, случись бы при нем такая штука, все было бы иначе. Он бы наверняка связался с Минздравом, другими вышестоящими организациями, определился, добился, как распределять, кому сколько, ведь это совершенно непонятно. Сейчас же вопросы у медработников все множатся и множатся. И то и дело появляющиеся петиции — это крик души. Они же жалуются на что? На несправедливое, на их взгляд, распределение выплат. Но как к этим жалобам отнеслась администрация больницы? В нарушение всех противоэпидемических канонов и правил, за которые до этого выносились выговоры, устроили общее собрание, промывание мозгов всем тем, кто, якобы, был причастен к написанию открытого обращения. Людей собрали в одно помещение, с нарушением социальной дистанции... Это что, не нарушение, за которое необходимо взыскание выносить?! За меньшие грехи выносилось! В этой ситуации, я даже главному врачу написал SMS, что весь народ благодарен врачам, которые встали в первых рядах борьбы с коронавирусом, а здесь, в больнице им объявляется выговор. Причем, за что? За нарушения, информация о которых была получена из просмотров видеозаписей. Это еще одна деталь, заслуживающая особого внимания со стороны контролирующих структур.

В больнице ведется видеонаблюдение. Причем, с явным нарушением закона. Прямо в приемном отделении установлено около 15 камер, которые ведут наблюдение в разных помещениях. Я считаю, что это является нарушением законодательства о персональных данных, поскольку это не было должным образом оформлено, никто из работающих там людей не расписывался в том, что поставлен в известность о ведущемся видеонаблюдении, что согласен на это. А это по закону было необходимо сделать. Информация о том, что помещении ведется наблюдение, должна быть опубличена, отражена на информационных стендах, в других местах. Подтверждение тому, что камеры есть и работают, — приказ, подписанный главврачом о дисциплинарном взыскании по-моему пяти или шести медработников, где указано, что нарушения были выявлены на основании незаконно производившейся видеозаписи. То есть эта информация получена незаконным путем. Эти взыскания должны быть сняты. Они незаконно вынесены!

Я хочу обратиться сейчас к главному врачу больницы. Уважаемый Дмитрий Николаевич, я старался сохранить с вами добрые отношения и ничего против вас не замышлял, хотя вы и утверждаете обратное и считаете, что я с прежним главным врачом и замглаврача Прибыловым веду подрывную работу в больнице, что якобы являюсь инициатором всех этих публикаций. Нет! Я до сих пор, до последнего момента являлся только созерцателем и анализатором. Я и попрощался с вами хорошо, все-таки вместе проработали около двух месяцев. Уходя я думал: он нормально мыслит, работает, да несколько закрытый, да, у него несколько тоталитарный стиль управления, чувствовалось, что отсутствует опыт работы с большим коллективом в крупном учреждении, нет навыков клинической работы, но это наживное все...

Но! Какие выговоры, когда люди заражаются вокруг? Уже тогда, в первые недели, было понятно, что обстановка накаляется. Основная претензия была в том, что людям, персоналу, не уделялось внимание, их просто не слушали. Вы знаете, что говорят медработники? «О нас не заботятся, мы никому не нужны». Были пациенты, которые длительно задерживались в отделениях: кардиологии, в гнойной хирургии, в торакальной хирургии, нейрохирургии, других отделениях находились по неделе и более с известным диагнозом и не переводились в профильные медучреждения, не изолировались. Хотя администрация больницы об этом ставилась в известность. И какая забота о своем персонале в это же время? Сотрудники на просьбы произвести исследование на Covid-19 получали отказ. Они говорят о том, что главврач попросту ввел ограничения на выполнение анализов крови у сотрудников и компьютерную томографию. Создавались препятствия, чтобы при наличии показаний врачи могли пройти эти исследования. Сотрудники областной больницы — это Божьи люди, достойные, но от них отстранились. Более того, их начали гнобить.

Отстранение по трудовому кодексу — это не право, а обязанность главного врача. И отстранять врача могут и должны, только если есть серьезные основания: алкогольное или наркотическое опьянение, отсутствие лицензии, окончание срока годности диплома или документа какого-то и так далее. А что происходит в областной клинической больнице сегодня? Когда каждый специалист на счету? Отстранили от работы в экстренной кардиологии в тяжелый момент объединения кардиологических отделений заведующего Курбакова Николая Николаевича. Это все должно проводиться приказом через отдел кадров, но как именно проводилось? Проводилось ли? Не знаю. Говорят они не подписывали документ об ознакомлении с приказом об отстранении, хотя должны быть предупреждены, должен быть приказ главного врача. А отстранение Прибылова от выполнения своих функциональных обязанностей, как руководителя, куратора приемного отделения? За какие грехи? Где это было объяснено, изложено как-то? Это что? Прибылов — друг Троянова? Поэтому? Да, мы с ним в прекрасных отношениях, мы работали вместе. Человек опыт у меня перенимал. Я его учил хотя он уже ученый, он доктор наук, прекрасный и готовый специалист. В совершенстве знает английский язык, защитил кандидатскую и докторскую дисертации, руководил сосудистым центром, стал первым заместителем главного врача, курировавшего терапевтический блок и ряд других диагностических отделений. И вдруг отстраняется от работы. Как-то это оформляется? Наверное, также, как и видеонаблюдение... И не его вина, что сотрудниками следственного комитета выявлена медицинская сстра из ЛОР-отделения с положительным анализом на Covid (о чем ей было неизвестно).

Какая еще главная претензия сегодня? Больница на грани закрытия из-за того, что она нашпигована людьми, которые не до конца обследованы на коронавирус, наверняка многие являются носителями с атипично протекающим заболеванием и без признаков Covid-19, но мало кого волнует, что они могут быть источником рассады инфекции. Больница глубоко больна. И люди истощены. И к ним относиться надо не так, как к ним относятся, не с позиций человека, уверенного, что его преследуют и не слушают, не с позиции авторитарного руководителя. Надо понимать, что коллектив - это прежде всего высококлассные специалисты, люди со своими проблемами, это Божьи люди, у которых, как у любого другого человека, есть дети, родители, болячки свои, они должны иметь достаточную моральную поддержку прежде всего, не говоря уже о материальной, они заботу должны чувствовать о себе, а ничего этого нет! Вот, что меня беспокоит. Я знаю, что мне еще в этой больнице лечиться, и я боюсь этого - что при таком раскладе от нее останется? Мне жаль этих людей. Они достойны того, чтобы с ними разговаривали на равных и с уважением. Хотелось бы, чтобы комиссия проверила все эти факты, отменила все эти постановления главврача, так как на лицо нарушение законодательства. Напоминаю, что в эти дни врачи ночевали в больнице сутками, это и заведующие гннойной хирургии, торакальной хирургии и многие другие, столько было работы. Они все достойные люди. Если бы была полностью идеальная по всем нормам организована защита, можно было бы устраивать выговоры за не надетую доктором маску, а если нет даже средств защиты... Хотелось бы, чтобы губернатор прошел не по отремонтированному отделению, а зашел в тот же девятый блок, где конференции проходят. Пусть посмотрит своими глазами, что там и как.

А операционный блок? Ладно, на ремонт урологии было зарезервировано пять миллионов, мы эти деньги долго собирали, у нас все платные средства были направлены туда, но не успели начать работы до смены главврача. Он это доделал — молодец. Но операционный блок, возвращаясь к этому вопросу, он выполняет порядка десяти тысяч операций ежегодно. Причем таких, которые не выполняются в других учреждениях. У нас он состоит из 27-28 плановых столов. Он расположен в пристроенном корпусе. Под ним — центральное стерилизационное отделение, и все эти помещения с 1986-го (34 года!) капитально не ремонтировались. Сколько раз я лично во время своей работы писал об этом в комитет? Сколько раз говорил, что предстоит страшное, если с этим отделением что-то случится, в области полностью остановится хирургия! В других медучреждениях региона просто не делают таких операций! Даже если послать наших специалистов в другую больницу, там просто нет такого оборудования, чтобы они могли возобновить на их базе подобные операции. Три этажа из пяти в данном блоке — операционные, где и окна не менялись. Персонал, как может, вылизывают эти помещения, антисептиками обрабатывают, но реально ли отмыть старую деревянную раму с облупившейся краской, скажите? Здание нуждается в серьезном ремонте. Это около двух миллиардов рублей. Был проект строительства нового корпуса. Где он? Вы поймите: центральная стерилизационная если остановится — это будет не просто проблема. Это вам не просто отремонтировать стиральную машину, это сложная система для ремонта которой весь этаж менять придется. Знаете есть такая фраза: не заключай мир, чтобы спасти себя, заключай мир, чтобы спасти их. Так вот, раньше я готов был заключить мир, сейчас я призываю спасти этих врачей, сестер и нянек, всех тех, кто сегодня находится на передовой борьбы!