Свидетеля резонансного ДТП заставили замолчать?

Летом прошлого года в редакцию обратились родные молодого мужчины, погибшего в ДТП. Удар груженого КАМАЗа с прицепом пришелся по боковой – точно в висок водителю. Шансов на спасение у него не было. Другим пассажирам, среди которых была и 2,5-летняя дочь погибшего, повезло куда больше. С травмами они были доставлены в больницу и после лечения вернулись домой. Несмотря на то, что и свидетели аварии, и те, кто оказался на месте происшествия в первые минуты после столкновения, указывали, что ДТП могло произойти по вине водителя большегруза, именно погибший был признан виновным. Доказать, что это не так не удалось даже в суде…

С Ларисой Леонидовной, матерью Дмитрия, мы поговорили уже после того, как эпопея с судом первой инстанции подошла к концу. «Вы знаете, мне от несправедливости всего произошедшего плакать хотелось. Думала: ну не хочет ни следствие, ни суд разбираться – никуда больше не пойду. А потом поняла: нельзя так. Ради памяти Димы просто нельзя». Сейчас Лариса Леонидовна готовится подать апелляцию в областной суд, надеясь доказать очевидное. Однако сделать это будет не так просто. Главный свидетель отказался от данных в первые дни после аварии показаний…

Вопросов больше, чем ответов

Жители сел каждый год наблюдают одну и ту же картину: идущие по трассе в пору страды с превышением скорости большегрузы. Значительная часть из них – с заметным перевесом. Да и смысл делать большее число ходок, если мотор и так, вроде, тянет. Одно дело, когда речь идет о транспорте новом, недавно сошедшем с конвейера, но признайтесь честно: много ли таких машин работает на курских полях? А если грузовику уже два-три десятка лет, а то и больше, для него лишний вес – это лотерея: справится или нет. Но риск водителей и сельхозпроизводителей оправдан: не только весенний день год кормит. Урожай требует быстрой доставки. Тех машин, что есть у инвесторов, обрабатывающих курские поля, не всегда хватает в разгар страды. И вот тут на помощь приходят жители южных регионов, которые, покончив с уборочной у себя на родине, отправляются на заработки в другие уголки страны. Проходила ли машина диагностику после того, как потрудилась на страде? Требует ли ремонта? Ответы на эти вопросы неважны. Главное, чтобы здесь и сейчас удалось временно прикрыть нехватку рук и колес.

Именно такой видавший виды КАМАЗ и стал участником аварии, произошедшей недалеко от деревни Полевая Курского района в сентябре 2018 года. В тот день Дмитрий с сестрой, ее молодым человеком, своей бывшей женой и маленькой дочкой собирались доехать в Курск: показать малышку врачам, а заодно прогуляться. Спустя четыре минуты после отъезда из дома старенькая «семерка» столкнулась с грузовиком. Понять, что произошло родным юноши помог случайный свидетель. Мужчина, подумавший сперва, что выживших в страшной аварии нет, не стал дожидаться сотрудников полиции, оставив лишь свой контактный номер для связи. Иван тогда в разговоре с матерью погибшего водителя рассказал, что грузовик с полуприцепом неудачно на скорости задел обочину, после чего его поволокло на встречку. Точно на легковой автомобиль. Попытка Дмитрия выкрутить руль была безуспешной. Все произошло слишком быстро. От удара машины разлетелись в стороны и об этом говорил на суде в том числе и водитель большегруза. Однако в заключении экспертов – другая информация – волочение. Мол, сильные повреждения легковушки не результат высокой скорости грузовика и разности масс автомобилей, а ни что иное, как последствия того, что КАМАЗ подмял под себя «семерку» и протащил ее некоторое расстояние. Вот только следов того самого волочения на асфальте не было, но данный факт не стал основанием для того, чтобы усомниться в точности других данныых, обозначенных в экспертизе.

А вот что до сих пор хорошо «читается» на трассе, так это - глубокая борозда, которая была оставлена полуосью после того, как у грузовика на скорости отлетело колесо, и тяжелая машина ушла в занос. Очевидцы аварии говорили о том, что видели, как еще до приезда стражей порядка шофер КАМАЗа подтаскивал отлетевшее в сторону колесо к своей машине. Но только тогда многие подумали, что это запаска и отдельно не обратили на данный факт внимание правоохранительных органов. По роковой случайности эксперты, работавшие над заключением по данному ДТП, поверили на слово водителю грузовика, посчитав, что колесо отлетело уже после столкновения двух автомобилей. При этом они не особо старались объяснить: почему если оно сорвалось после того, как автомобили уже остановились (или за мгновения до этого), на дороге возникла глубокая отметина, которая заканчивается аккурат под одним из колес большегруза? Чем именно пропорол асфальт КАМАЗ? Аналитиков это не интересовало.

Вызывает вопросы и схема ДТП, составленная на месте происшествия. По непонятной причине положение автомобилей на ней было указано неверно, имелись и другие огрехи. На это уже в последствии обратили внимание родных Дмитрия консультанты. Разобраться на месте, что подписывают, очевидцы не сумели: профессионалов, умеющих читать схемы, среди них не оказалось, опять же сказались последствия шока от увиденного. «Мы рассчитывали на то, что удастся через суд доказать неправильность этой схемы, добиться, чтобы ее сделали независимые эксперты на основании данных фотофиксации. Ведь сотрудники правоохранительных органов запечатлели на фото каждую мелочь и эти материалы есть в деле, - рассказывает Лариса Леонидовна. – К сожалению, суд посчитал это излишним».

Кто арендовал большегруз?

Практически не пострадавший в аварии водитель КАМАЗа покинул регион уже через несколько дней после ДТП и отправился на малую родину. Грузовой автомобиль после экспертизы, проведенной в сжатые сроки, также был ему возвращен. Но, как и на начальных этапах следствия, никто так и не поднял вопрос: на кого работал водитель. Понятно, что машину временный работодатель получил вместе с нанятым сотрудником и за ее прошлое не отвечал. Однако проводить диагностику, или заставить это сделать самого владельца большегруза, не только мог, но и должен был. Если на «линию» вышел неисправный КАМАЗ, ответственность за это должен был понести и инвестор, чьи поля убирались в тот день. Его задача была оформить договор найма и аренды, позаботиться о наличии путевого листа, о том, чтобы водитель не превышал нормы загрузки автомобиля, а его транспорт находился в должном состоянии. Было ли это сделано? Следствие выяснять не стало. Вопрос об инвесторе аккуратно замяли.

В суде, в котором второй участник ДТП принимал участие при помощи видеосвязи, этот вопрос также не поднимался. Понятно, что создание «льготных условий для бизнеса» быть должно, но не такой ценой. Вы помните хоть один случай, когда при ДТП с участием сельхозтехники в нашем регионе виновным выставляли не одного из водителей, а в том числе и владельца или арендатора этих машин, а также детально расследовали: обеспечил ли он надлежащие условия труда, соблюдение техники безопасности? Мы не вспомнили, но рады будем, если ошибаемся.

Однако, по негласной информации, представители второй стороны все же обозначили себя. Тот самый свидетель, который не только добровольно оставил свои данные, но и в первые дни после случившегося говорил, что готов даже пройти полиграф, чтобы подтвердить верность сказанного, на суде от первоначальных слов отказался. По его заверениям он не видел всех деталей и не может вспомнить их спустя столь продолжительное время. Мол, ехал метрах в 300-400… «Да, но если бы это было верно, - говорит мать Дмитрия, - ему бы полностью обзор перекрывала лесопосадка. Все-таки об особенностях рельефа забывать не стоит». Свои изначальные слова Иван просил не брать в расчет, поскольку следователь его неверно понял. На вопрос сестры погибшего, заданный за пределами зала заседаний «тебя что продавили? Ты что творишь?», свидетель признался, что у него есть повод опасаться и отказываться от первых показаний. Мол, ему еще здесь жить и работать… Понятно, что о полиграфе речь более не шла.

Водитель большегруза на суде не говорил ни слова о том, что его машина ушла в занос. По его показаниям на встречную полосу выехал именно шофер легковушки. Хотя обе машины находились на встречных полосах, а в случае с КАМАЗом на выезд указывал и тот самый след на асфальте. Тормозить, по его словам, водитель большегруза на тот момент не мог – пытался выровнять машину. «Он постоянно путался в показаниях. То говорил, что одного из пассажиров «семерки», который был в тяжелом состоянии, на собственном КАМАЗе в больницу доставил, потом – что лично отвозил, но уже на какой-то легковушке. Мол, оказывал помощь пострадавшим, сделал, что мог. Вот только всех разбившихся увозили на «скорой». Да и кто бы дал человека, который нуждался в спецтранспортировке и находился в крайне тяжелом состоянии, которого и медики-то не знали сразу в какую больницу везти, кто бы позволил его куда-то перевозить по сути случайному встречному. Да и довез бы он его? – Возмущается мать Дмитрия. – А если человек даже в таких мелочах юлит и постоянно меняет показания, есть ли повод доверять остальным его словам? Почему это никто не проверит? Ложь порождает только еще одну ложь».

Но толком задать вопросы второму участнику ДТП суд не дал. Отклонил и ходатайство о проведении повторной экспертизы. Хотя согласно той, что была в материалах дела, говорится о лобовом столкновении, а также о волочении легковушки. На деле и свидетель, и пассажиры «семерки», и даже сам шофер КАМАЗа, говорят о боковом столкновении. Его же последствия видны и на фото. Но суд счел это нюансом, не требующим дальнейшего прояснения.

Показаниями дочери бьют по глазам

«Нам постоянно повторяют: да что же вы сейчас спохватились, надо было по горячим следам все узнавать и всего добиваться. Тогда же проверять экспертизу, заказывать новую, - говорит Лариса Леонидовна. – Но когда мне было? У меня всю семью побило, все в разных больницах. Только и ездили от одного к другому, разрывались между медучреждениями, потом реабилитация. И над нами в итоге и насмехаются».

Сестру Дмитрия несколько раз обрывали в суде. Мол, именно ее первоначальные показания помогли доказать виновность брата. Вот только опрашивали ее в то время, когда она еще не до конца пришла в себя после наркоза. В первые часы после случившегося. Не уведомив о том родных. Что могла сказать и подписать тогда – девушка не помнит. Но уже то, что она, инвалид по зрению и даже не могла точно указать, где произошло ДТП, была уверена, что на каком-то спуске, а не на ровном участке дороги, наверное, что-то говорит о качестве полученных тогда от нее сведений. Сегодня семья готовит документы для подачи апелляции и все же надеется добиться повторного заключения экспертов и составления верной схемы ДТП. Как будет развиваться ситуация в дальнейшем, покажут время и Kursktv.

Курский район. В «лобовом» под деревней Полевая погиб водитель легковушки